И четырех справедливых страниц не сыщется во всем том, что понапечатано за последние четыре года о моем царствовании и о деяниях моих современников. Среди сочинителей немало пасквилянтов, но нет ни одного Фукидида.
Наполеон на о. Св. Елены
Предисловие к русскому изданию
Автор, будучи по национальности греком — а, согласно русской поговорке, «греки и поныне лукави есть» — приветствует издание своего труда в переводе на современный русский язык или сандхьябхашу (к сожалению, на исторической Родине писателя, — древней Элладе, на древнегреческом языке, т. е. родном диалекте писателя — труд автора по цензурным соображениям пока не вышел). Этот досадный казус (отказ древнегреческих издательств публиковать труд писателя на его исторической Родине) связан с тем, что названный труд не следует идеям Просвещения и тем самым выпадает из потемкинского «греческого проекта», из-за чего Ареопаг отклонил смиренное прошение автора вывесить свой труд на Акрополе в полном объеме. Поэтому приходится довольствоваться малым и приветствовать издание своего труда в «неумытой России», крайне далекой от Просвещения и до сих пор остающейся островком Варварства среди Просвещенных Конфедераций (т.е. Соединенных Штатов) Европы и Америки.
Форма повествования в романе
Избранная автором форма повествования — дебаты в школьных коридорах или «педагогическая поэма» — возникла неслучайно. Дело в том, что тема Наполеона представляет собой крайне запутанное и трудноразрешимое дело № 1812. Для одних Наполеон — фигура титаническая, героическая и сверх-гениальная, жизнь которого во всех героических подробностях описана тысячами Фукидидов. Для других (а таких в любые времена всегда хватало) он — жалкий уродец, благодаря только безмерной жестокости и цинизму взобравшийся на пьедестал, который может служить лишь отрицательным примером для подрастающего поколения и все героические деяния которого являются плодом буйных фантазий историков. В связи с нерешенностью проблематики в целом автор ставил перед собой цель не столько решить и поставить точку в вопросах «Кто виноват?» и «Ку продест?», сколько просто выслушать мнения разных людей, выведенных им под вымышленными именами.
Почему именно московская школа? Наверное потому, что главное расследование проводится в городе Москве, в котором автор не только посещал среднюю школу, но и даже проживал некоторое время (всю свою жизнь), отчего описание реалий московской школы ему близко и понятно. Но главной причиной является, конечно, сам факт взятия Наполеоном-Ерундобером любимого города писателя и осквернения его, отчего одним из важнейших встал вопрос о том, как именно он надругался над ней и что именно изменилось в облике Москвы после ее оставления «бандой инвалидов» Ерундобера.
По-другому ту же задачу можно было бы решить, конечно же, с помощью Сумасшедшего Дома (этот прием использовали Гоголь, Булгаков, Достоевский и другие исследователи жизни Наполеона), в котором встречаются и устраивают не только виртуальные лейпцигско- бородинские «битвы народов» всевозможные наполеоны-македонские и прочие психи, мнящие себя героями прошлого — но и, главное, выясняют между собой вопросы, канувшие в Лету еще в начале XIX века, остающиеся в сознании горячечных больных и не потерявшие своей актуальности в начале XXI века в палате № 6. Зачем Алексашка Гольштинский нарушал условия Тильзитского договора? В какую Индию ходил Ерундобер и что он в ней забыл? А историческая встреча Алоизыча (или Великого Дуче Мусс) с Васей Неаполитанским по кличке «Наполеон», главой итальянского мафиозного неаполитанского клана карбонариев-Индрагерры? И все же выведение всей наполеоновской проблематики в рамках сумасшедшего дома не дает такого простора, как в школьной обстановке.
Поэтому я остановился на варианте школьных дебатов. В некоторых учениках 10 класса «В» мной были выведены некоторые реальные лица, которые мне хорошо знакомы. Однако прямых сопоставлений я постарался избежать, чтобы не множить своих врагов наподобие стихотворчества Незнайки, нажившего крупные неприятности от своих сограждан — Коротышек Солнечного Города. Идеи — они и есть идеи, кому бы они ни принадлежали и кто бы их ни защищал. А переход на личности —это уже совсем другое дело. Поэтому в реальности никто из моих знакомых «не пострадал», хотя идеи непострадавших я постарался донести с максимальной точностью и осторожностью, чтобы не расплескать по дороге. Если все же кто-то умудрился обидеться на мой невинный прикол — заранее у обиженных прошу прощения и надеюсь на снисхождение.
Эта веселая книжица написана на одном дыхании и должна читаться точно так же. Никакой научной, исторической и прочей ценности она все равно не представляет, никаким пособием к школьным учебникам (упаси Боже!) являться не может. Я даже предполагаю, что за одно прочтение ее лицами моложе 16 лет школьные преподы уже заранее будут ставить колы и двойки. А так, позубоскалить в метро по дороге домой после очередного ироничного детективчика Дарьи Донцовой — тут этой книжке и место. Или рядом с «Приключениями Незнайки в Солнечном Городе». Или с юмористической телепрограммкой, в которой Чехов и Толстой встретили Гомера и пошли в ближайший ларек за «Клинским». Но почему-то ларек оказался закрыт, и они завалились к Марксу рассуждать о мировой революции и несправедливости беспросветного литературно-пролетарского жития, в котором «Клинское» иногда заклинивает.
Кто-то может даже обвинить меня в том, что я, дескать, стебаюсь и издеваюсь над читателем, что я его не уважаю и прочее такое разное. Замечу сразу: такое обвинение не ко мне. Я читателя глубоко уважаю, равно как и свое писательское ремесло, отчего подъял на себя лишь труд донести до читателя «многовариантную историю» во всей ее многовариантности. А что? Почему не может быть своего мнения, пусть и ошибочного и ненаучного? Посему моя книжица — всего лишь добрая (или не очень) сказка, в которой всего-то намек, а более — ни-ни. Никакого прямого текста, никаких железобетонных стопудовых утверждений, научных догм и всего остального. Одним словом, сплошное безобразие, учиненное хулиганом Вовочкой в школе или «сборник приколов». Книга переполнена всевозможными недосказанностями, намеками, информацией между строк и буквенно-числовой символикой, которая лишь изредка раскрывается исключительно от желания автора обратить внимание читателя на некоторые детали. Но весь смысл иносказаний скрыт даже от него самого, и потому ему приходится самому иногда браться за свою книгу и самому перечитывать всю ту чушь, которую он тут понаписал — прямо как малограмотный чукча, не прочитавший ни одной книги, зато считающий себя великим писателем.
Благодарности
И, наконец, последний штрих в соответствии с законом жанра — благодарности. Я благодарен моим родителям за все, что они дали мне. Я благодарен моим учителям, воспитавшим во мне все лучшее (худшее пришло ко мне само) и привившим любовь к отечественной (Земля — мое Отечество) истории и культуре. Благодарен Господам Новохронологам (Морозову, Постникову, Фоменко-Носовскому, более известным среди историков как АТФ-ГВН) и «Проекту Цивилизация», перевернувшим все мои представления о мире. Особую благодарность я испытываю к Сергею Кимовичу Стафееву, пожалуй, единственному из коллег, с кем мы лишь обменивались мнениями при полном совпадении взглядов.
Огласить весь список моих благодарностей мне крайне сложно в силу его невероятной многочисленности, потому что все, кто не только помогал мне в написании романа, но и критиковал, ругал, поносил и даже не оставлял камня на камне — всем им я чрезвычайно благодарен за свежий и нетрадиционный подход к также свежей и нетрадиционной теме романа. Сюда вошли даже такие имена, как Николь Фламмель, Кретьен де Труа, Вольфрам фон Эшенбах и др.
И все же не могу не выразить особой благодарности тем, кто, исполняя свой долг, бескорыстно и добросовестно помогали мне проводить мои исследования в книжных и архивных древлехранилищах, частных собраниях, антикварных лавках и прочих пыльных учреждениях, выискивая и подсказывая мне неожиданные повороты для моего романа. Кто они, безвестные скромные братья, ведающие и молчащие в величии своего служения? Им я признателен в высшей степени.
Не могу не упомянуть и своего спонсора, чьими деньгами был частично оплачен первый тираж первого выпуска романа. Его глубокие мысли также сильно повлияли на меня и продвинули мой проект.
Международный проект «Неизвестная Планета» | Карта сайта | Обратная связь
© Всеобщие исследования, 2001–2024 гг.
